О ТЕБЕ
Твои искристо - голубые глаза внимательно смотрели на меня. Снова это знакомое мне выражение укора. Я догадывалась, о чем ты думаешь. Мы столько пережили вместе, а я та же холодная, но в то же время огненная, Китнисс, которая относится к тебе с безразличием. Но это не так, милый, дорогой моему сердцу Пит.
Я всегда помнила нашу первую встречу. Тогда мы еще были детьми, беззаботными и веселыми. Наш первый день в школе… Ты смотрел на меня во все глаза, а я и не догадывалась, чем могла вызвать интерес. Все началось тогда.
Я знала, что ты сын пекаря и живешь в богатом районе, что у тебя есть старшие братья, а твоя мать – женщина сварливая и озлобленная. Один раз мне удалось испытать это на себе.
Не знаю, как помнишь ты тот день, а для меня он был просто ужасен. Отец погиб несколько месяцев назад, мать в трансе, а я и маленькая сестра брошены на произвол судьбы. Денег не осталось, еды тоже. Мне ничего не оставалось делать, как отправиться в богатый район, где находилась пекарня твоего отца, и рыться в мусорных баках. Твоей матери это ууух как не понравилось. Она прогнала меня, но уйти далеко мне не удалось, я рухнула от слабости недалеко от дома, возле старой яблони. Лил холодный дождь, а я сидела и не могла встать.
И тут из дверей пекарни послышался шум. Ты вышел угрюмый и решительный, а в след тебе летели проклятья. Я только подняла глаза, встретилась с тобой взглядом на пару секунд, а у моих ног валялся хлеб, обгоревший с одной стороны, но являвшийся моим спасением. Я даже не успела ничего сказать тебе, ты уже шел в обратном направлении.
В тот момент ты стал моим спасением, да и не только моим, а спасением всей моей семьи. Я поняла, что есть надежда, что не стоит опускать руки.
Несколько лет я замечала твои взгляды в школе. Ни ты, ни я не решались подойти друг к другу. Я должна была поблагодарить тебя, но так этого и не сделала.
Жатва настигла нас обоих. Я не могла допустить, что на Игры пойдет моя сестра Прим, а за тебя некому было вступиться, хотя старшие братья могли это сделать. Суматоха, страх, ужас окружили нас. Первые несколько часов поговорить не удалось, да я и не была настроена к разговорам. Как можно разговаривать, зная, что либо вы оба умрете, либо кто – то из вас убьет другого. Но даже в экстремальной ситуации ты оставался тем добрым парнем, спасшим мне жизнь. Стать победителем Голодных Игр ты не рассчитывал, но надеялся, что победу одержу я. Несмотря на свои страхи и чувство обреченности, ты смог понравится жителям Капитолия. Твое обаяние и харизма взяли свое. Трибутов, а также распорядителя, ты поразил своей силой, которую приобрел за годы работы в пекарне. Тяжелые мешки с мукой были твоим постоянным физическим трудом.
На сцене шоу, за день до самих Игр, ты сказал перед капитолийцами и жителями дистриктов, смотрящими трансляцию, что влюблен в меня, за что чуть не схлопотал еще до Арены. Я была возмущена, решив, что ты ведешь какую – то свою игру, но ты делал все, чтоб спасти меня в очередной раз.
На Арене ты объединился с бандой профи, которые в первую очередь хотели устранить меня, чтоб запутать их. Ну, заодно и меня. Ты внес интригу в шоу, этого не отнять. Но пришло время, когда трибутам надоели твои игры. Катон сильно ранил тебя в бедро и оставил умирать возле ручья. Одному Всевышнему известно, что пришлось испытать тебе, брошенному и одинокому. Но поправка, внесенная в правила, изменила все.
Я нашла тебя, умирающего, возле реки. Загримировался на славу, снова пригодились навыки из пекарни. Отмыла тебя, накормила, ведь ты не ел несколько дней, и увидела твою рану, ужасную, заражающую твою кровь. У тебя был жар, а у меня не было лекарств, и мне еще предстояло придумать, как поставить тебя на ноги.
Мы нашли пещеру, в которой можно было спрятаться, и остались там. Ты бредил, а я думала, как мне спасти нас обоих. Задушевные разговоры о несчастной любви и даже поцелуй едва ли спасли наше положение. Хэймитч прислал нам суп, а не лекарство, без которого ты бы не протянул долго.
И тут распорядитель в очередной раз невзначай помог нам, объявив пир, на котором каждый трибут получал что – то необходимое для себя. И нашей необходимостью было лекарство, ведь тебе становилось все хуже.
Ты просил меня остаться, уговаривал, настаивал, но я опоила тебя и оставила в пещере спящим. Вернувшись обратно, я увидела, что ты не находишь себе места от волнения. Лекарство было нашим, и не важно, как я его раздобыла.
Оно помогло очень быстро, и нам пора было отправляться к центру Арены, потому что Игры подходили к концу. Оставалось мало трибутов, но в живых был профи, а это могло повлиять на исход.
Пока мы двигались по лесу, за нами следила Лиса. Я охотилась, а ты пошел собирать ягоды, среди которых оказался ядовитый морник. Им и отравилась одна из трибутов.
Смеркалось. Распорядитель нагнетал обстановку к финалу семьдесят четвертых Голодных Игр. В ход были пущены переродки – огромные существа с глазами павших трибутов, для устрашения выживших. Убегая от них, мы сталкиваемся с Катоном – нашим единственным препятствием на пути к победе. Ты слаб для борьбы, поэтому и попадаешь в его руки. Мне ничего не остается, как выстрелить в него. До утра мы слушаем его крики, потому что внизу его раздирают переродки, но к утру я не выдерживаю и стреляю еще раз, чтоб закончить его мучения.
Кто мог знать, что изменение правил – фальш. Распорядитель просто решил сделать самую трагичную Игру. В финале – ты и я, но победитель должен быть один. Никто из нас не готов пожертвовать другим ради своей жизни, и я предлагаю тебе покончить жизнь самоубийством , съев морник. Ты понимаешь, что это лучшее решение для нас обоих, хотя сначала и просишь тебя убить. Ядовитые ягоды спасают нашу жизнь.
Теперь мы победители семьдесят четвертых Голодных Игр. Вокруг нас камеры, толпы народа, но ты чувствуешь себя несчастным. Тебе не понадобилось много времени, чтобы понять – все мои чувства были лишь игрой ради нашего спасения… А я и сама не понимаю, что твориться у меня на душе. |
июнь, 2014
д - +21, н - +16, малооблачно
